Я все жду, когда путинская ракета (а будем честны, эти ракеты не очень точны) попадет в Лавру.

Или, допустим, в Андреевскую церковь. Как он это объяснит?

Есть два памятника жертв нацизма, в которые он попал — Бабий Яр и Дробицкий Яр…

и как он это будет объяснять?

Давайте представим: победил Путин. Ну — представим. Его же здесь ненавидят 100% — не 98, не 99. Сто! Те, кто раньше был за русский мир и культуру, пошли в Тероборону. Он из частично русофильского населения сделал абсолютно русофобское… талант! Советскому союзу удалось такое сделать с Чехией. Но Украина после Мариуполя, Харькова, Ирпеня… не простит.

Я заметил, как меняется настроение в регионах России — я мониторю. Телевизор в России мощный. Но холодильник снова стал побеждать. Признание вины для россиян пока не вопрос повестки дня, это еще впереди. Немцы говорят сейчас, что Путин избавил их от старой вины.

Отношения между Россией и Украиной испорчены. Каждый убитый ребенок, каждый разрушенный город увеличивает эту пропасть. Путин продает россиянам миф о величии. Фраза из «Брата»-2 «Вы нам еще за Севастополь ответите!» — эта фантомная боль россиянам прививалась. Им важно быть частью империи. Как это лечить, я не знаю. Но вторжение в Украину — это реперная точка, означающая распад РФ.

Слежу за ребятами из Татарстана… очень серьезно все. Общался с ребятами из Тувы, — все сейчас внимательно смотрят в сторону Украины с надеждой. Взвешивают баланс сил. Сейчас они не упустят шанс выйти из РФ. А еще ведь Азербайджан. А еще Грузия. Северный Кавказ. Это будет отдельная интересная история.

Когда-то в Киев приезжал Каха Бендукидзе и говорил о том, что агрессивная среда все меняет. Что заставит россиян поменять точку зрения, перестать культивировать образ войны (это «можем повторить») — не знаю.

Слушаю записи между российскими солдатами и их родителями. Это ужасно. Родители не осуждают войну и убийства украинцев. Страх — главный инстинкт сегодняшней России. Россияне боятся. Стукачей, власть, ментов. Как они живут между желанием быть великими и страхом, покорностью, рабством?

Я говорил с пленным российским офицером — его взяли в Ирпене. Он говорит мне: «У нас так на Рублевке живут». А у нас так везде живут, это пригород Киева. У нас так спокойно живут везде — в Полтаве, Одессе и так далее.

Потом он, осмелев видимо, добавил: «А почему вы должны жить лучше нас?».

Это говорил офицер, что в голове у среднестатистического жителя России?",- "Борислав Береза